А все-таки у кошки девять жизней!

Сколько помню, с нами всегда жили кошки. Поэтому, когда пришло время переезжать в собственную квартиру, в качестве четвертого члена семьи на законных основаниях торжественно въехала подобранная когда-то на улице кошка Муська.

Забыв о своем дворовом прошлом, она превратилась в роскошную красавицу и, что совершенно естественно, став мамой, заслуженно наслаждалась привилегиями. Девочек было двое. Для ярко-рыжей очень быстро нашлась семья, а жгучую брюнетку решили оставить себе. Надо сказать, она была бы даже симпатичной, если бы не ее непропорционально огромные уши. И как-то раз, совершенно случайно, у меня вырвалось: «Она — вылитый Мастер Йода, магистр-джедай». Домашние обиделись, помня о «неземной красоте» героя. Но имя к ней приклеилось. Мы немного адаптировали его и часто называли ее Йодочка или Йодка.

Среди всех черт ее кошачьей личности была одна, которая вредила ей самой. Пословица «Любопытство сгубило кошку» подходила ей как нельзя лучше.

Как-то дочери пришлось пол вечера заниматься спасением маленькой Йоды, которая запуталась в цепочке жалюзи настолько, что каждое следующее движение только затягивало петлю. На ее крик прибежали мама Муська с сестрой и теперь громко мяукали все вместе. Чтобы вызволить пленницу, дочери пришлось разрезать жалюзи. Ну что поделаешь?! Бывает.

В другой раз Йода выпрыгнула из окна второго этажа. Увидев ее внизу на улице, вся семья, не сговариваясь, ринулась спасать беглянку.

Но однажды мы с дочерью затеяли стирку и долго укладывали белье в барабан стиральной машины. Беспокойство ощутили мы позже, когда услышали где-то рядом кошачье «мяу». Мурашки побежали по коже, когда до мозга дошло, что звук не становился громче, он доносился глухо, как будто издалека. Отступая медленно из кухни, мы ошеломленно замерли… она была в стиральной машине! Вода уже начинала поступать, машина медленно начинала работать в режиме замачивания, а в стекло изнутри упиралась кошачья лапа. В голове как будто включили быструю прокрутку кадров и почему-то отчетливо представлялся последний.

В общем, вилку из розетки мы выдернули. А как прервать режим начавшейся стирки, мозг упрямо отказывался вспомнить. Хорошо, помогли соседи.

Что было дальше, помню плохо. Это кошачье чудо сидело мокрое и дрожащее то ли от страха, то ли от холодной воды. Мы ругали ее, жалели и согревали одновременно.

А жила она у нас еще очень долго и счастливо. Ведь в запасе оставалось еще шесть жизней.